Сегодня, в день Рождества Христова хочется поговорить о чуде. Вот прям о чуде-чуде. Мы, народ крайне неблагодарный. Нам чудо покажут, а мы и скуксимся: ой, да разве ж то чудо, да это обыкновенно, вот там, за тридевять земель чудеса происходят, а у нас…
И у нас, люди, и у нас тоже такие чудеса, что дух захватит.
И расскажу я про Таньку. Только не говорите, что Танек слишком много. Я ж не виновата, что её Танькой назвали. Итак, начинаю рождественскую чудесную историю. Жила да и теперь проживает у нас на станции Танька со своим мужем, детей у них не было, что их не волновало. Племянники заменяли собственных малышей. Врачи сказали Татьяне, что деток у неё не будет никогда, диагноз серьёзный, увы, с таким мамками не становятся. Она порасстраивалась да и успокоилась. Привыкла. Комнатка маленькая, как раз с мужем места хватало, а что детей нет, так не только у них. Но мать Татьянина никак не унималась.
— Дочка, — с горечью говорила она, — я помру, с кем ты останешься. Ох, горе без детей, горе.
Но что матери горе, то самой Татьяне было вполне сносно. Мать ходила в церковь в своём селе Архарово, заказывала службы, но ничего не помогало.
И вот мать умерла. Татьяна поплакала, но переживаниями дело не закончилось, заболела она сильно. Так припекло, что сил не было терпеть и страшно было, что за беда с ней. В животе ворочалось и крутилось, тошнило, и в глазах стояла пелена. Бабы в магазине говорили: — Совсем ты плохая. — А Танька кивала и думала, что пришла пора ей помирать, потому как в нашей Чернобыльской зоне смерть с косой была гостьей нередкой.
По врачам ходить было некогда, на птичнике работы валом, нужно было работать, тяпять свёклу, и отправилась Таня к местному целителю. К нему съезжался народ со всей области. Целитель погладил клиентку по животу, на который она и жаловалась, будто там что-то шевелится и сказал:
— Грыжа у тебя подвижная, вот я её в руках держу. Терпи, милая.
И Татьяна в лучших традициях русских женщин терпела. Пока не стало невмоготу. Но это у неё начался приступ аппендицита. И каталась она в бухгалтерии по столу, ожидая, что приступ закончится, ведь не ко времени он был. Тут отчёт, дел полно, какой аппендицит может быть. В бухгалтерию вошёл директор, сейчас крупный областной чиновник. Посмотрел на нашу героиню, думающую только об отчёт, и рявкнул:
— Водителя ко мне! Срочно в больницу!
Дежурил врач, ныне покойный Сан Саныч.
— Женщина, — взвизгнул он, — какой аппендицит, рожаете вы!
Тане как ни было плохо, стало смешно. Дурак, решила она, вот как есть дурак. Не зря про него слухи нехорошие ходят.
Прибежала гинеколог Галина Анатольевна.
— Срочно в областной центр, — заверещала она, — женщина рожает. На учёте не стояла, старородящая, роды первые, я принимать не буду. У нас и аппаратуры соответствующей нет.
— Я двадцать лет бесплодна, — заорала Таня, скрючившись от невыносимой боли, — вы получше гляньте. Аппендицит у меня, не могу я рожать.
— А я двадцать лет гинеколог, — ответила Галина Анатольевна, — и могу понять, когда женщина рожает, а когда нет.
И отправили Таню в Орел и родила она замечательную девчушку Яночку, ровно через девять месяцев после смерти своей матери.
Здесь вопрос к досужим кумушкам, которые за километр видят, беременна девка или нет. Почему же они упустили такой факт. Ну, во-первых, была Таня невысокая и пухленькая, а во-вторых, даже нашим станционным сплетницам не приходило в голову, что у неё могут быть дети.
Этой истории много лет. Яночка уже выросла, закончила школу. Чудо перестало таковым казаться, но мы-то знаем, что оно есть.
